Невидимые академики - Страница 86

— Это будет честный футбольный матч, джентльмены, никаких трюков, только мастерство, — сказал патриций, его голос снова стал жёстким. — Я объявляю, что отныне действуют новые правила, основанные на недавно открытых традициях футбола, но включающие также многое из давно знакомых вам правил, применявшихся в последнее время. За порядком будут следить рефери и его помощники. Правила необходимы, друзья мои. Правила необходимы. Не бывает игры без правил. Нет правил, нет игры.

А, вот оно. Кажется, никто, кроме неё, не заметил за всей этой дымовой завесой, как в сахарной вате сверкнуло острое лезвие. "Правила? — подумала Гленда. — Какие ещё новые правила? Я раньше о них не слыхала". Однако помощник лорда Ветинари уже тихо обходил столы, раскладывая перед капитанами листы бумаги.

Гленда вспомнила растерянность Столлопа, когда тот столкнулся всего лишь с обычным почтовым конвертом. Наверное, кто-то из капитанов умеет читать. Но сколько из них способны читать сейчас?

Его светлость ещё не закончил.

— И наконец, джентльмены, я хочу, чтобы вы внимательно прочли и подписали копии правил, которые вручил вам мистер Барабантт. А потом Архиканцлер и его коллеги приглашают вас присоединиться к ним в Необщей Комнате за сигарами и коллекционным бренди!

Ха, чудесный способ подсластить пилюлю. Футболисты привыкли лишь к пиву. Если честно, к огромным количествам лишь пива. Тем не менее, насколько могла судить Гленда, а судить в таких вопросах она умела очень хорошо, капитаны уже практически валились с ног. Хотя некоторые, самые стойкие, умудрялись даже держаться прямо, фактически уже будучи свалившимися с ног. Редко какое зрелище угнетает сильнее, чем вид рухнувшего пьянчужки. Разве что вид рухнувшего пьянчужки, который расхаживает вокруг. Просто потрясающе. Капитаны были людьми, которые пили пиво квартами, рыганьем могли изобразить национальный гимн и гнули стальные прутья зубами, иногда своими, а иногда даже чьими-то чужими. Ладно, образование у них так себе, но как можно быть такими идиотами?

— Скажите мне, — тихо спросил Чудакулли, наблюдая, как гости, спотыкаясь, покидают зал, — с урной это вы всё подстроили?

— Мы знаем друг друга уже давно, Наверн, — ответил Ветинари. — И вы знаете, что я не стал бы лгать вам. — Он минуту помолчал и добавил: — То есть, конечно, стал бы, при необходимости, но в данных обстоятельствах совершенно правдиво могу заявить, что открытие урны было для меня полной неожиданностью. Хотя и приятной, не могу отрицать. Разумеется, я тут же решил, что всё подстроил университет.

— Мы понятия не имели, что она там, — возразил Чудакулли. — Кажется, всё это как-то связано с религией.

Ветинари улыбнулся.

— Ну конечно, общепризнанно, что боги играют судьбами людей, и я подумал: "почему бы этой игре не быть футболом?" Мы играем и нами играют, ход вещей неизбежен. В нашей власти немногое — постараться выступить, как минимум, стильно.

Атмосфера в Необщей комнате была такая, что хоть топор вешай, если бы кто-нибудь был в состоянии его найти, конечно. Не говоря уже о том, чтобы повесить. С точки зрения волшебников — обычное дело, но многих капитанов пришлось вывозить прочь, погрузив в заблаговременно припасённую поблизости тачку. Впрочем, на ногах еще оставалось немало гостей, производивших изрядный шум и гам. Патриций и два Архиканцлера скромно уселись в углу, чтобы спокойно отдохнуть в глубоких креслах и без помех обсудить кое-какие важные вопросы.

— Знаете, Генри, — сказал Ветинари бывшему Декану, — мне кажется весьма перспективной мысль назначить вас судьёй матча.

— О, да прекратите! — возмутился Чудакулли. — Это будет совершенно нечестно!

— По отношению к кому?

— Нуу, гм… — пробормотал Чудакулли. — Дело, видите ли, в конкуренции между волшебниками.

— С другой стороны, — мягко возразил Ветинари, — можно ведь и так рассудить: разве волшебник допустит, чтобы его коллега Архимаг был публично побеждён игроками, которые, при всём уважении к их талантам, навыкам, особенностям и истории, могут быть описаны общим термином "обычные люди"?

Чудакулли отсалютовал своим огромным бокалом для бренди куда-то в направлении края вселенной.

— Я бесконечно доверяю моему другу Генри, — сказал он. — Хотя он немного, как бы сказать, полноват для этой роли.

— Нечестно! — возмутился Генри. — Крупный мужчина может быть очень лёгок на подъём. Кстати, как насчёт отравленного кинжала? Есть шанс заполучить его?

— В наши времена, — ответил Ветинари, — боюсь, придётся обойтись свистком.

В этот момент кто-то попытался хлопнуть Ветинари по спине.

Всё произошло очень быстро и закончилось чуть ли не раньше, чем началось: Ветинари по-прежнему сидел в своем кресле, с пивным бокалом в одной руке, и запястьем новоприбывшего, крепко зажатым в другой. Потом он выпустил руку незнакомца и спросил:

— Чем могу быть полезен вам, сэр?

— Ты ж лорд Ветинари, ага? Видал твой портрет на почтовых марках.

Чудакулли осмотрелся. К ним поспешно направлялись несколько клерков Ветинари, а также друзья дерзкого футболиста, которых в данный момент можно было определить как людей, несколько более трезвых, чем он, и продолжавших очень, очень быстро трезветь прямо на глазах, потому что их приятель явно попал в ситуацию, когда ему понадобятся все друзья, какие только есть.

Ветинари кивнул своим слугам, которые мгновенно притормозили и вновь растворились в толпе, а потом щёлкнул пальцами ближайшему официанту:

— Стул, пожалуйста, для моего нового друга.