Невидимые академики - Страница 94

Примерно на этом этапе размышлений она поняла и почувствовала, что ей, как героине романа, надлежит сейчас "проливать потоки слёз". Тогда она принялась мыть полы. Потом почистила печи. Её печи и без того всегда просто сияли, но это не означало, что их нельзя почистить снова. Используя старую зубную щётку, она выскребла мельчайшие частички жира из самых дальних уголков, потом надраила все кастрюли мелким песочком, выгребла золу, вытряхнула зольники, подмела пол, связала вместе две метлы, чтобы убрать паутину из-под потолка, а потом снова отмыла полы, да так, что потоки мыльной воды смыли с каменных ступеней Ночной Кухни следы Пепе и Джульетты.

Ах. Да, ещё кое-что. На льду ещё оставались анчоусы. Она взяла парочку, разморозила их и подошла к большому котлу, на котором вчера сама же написала мелом "Не Трогать!" Она сняла с котла крышку и заглянула внутрь. В ответ на неё уставился своими стебельчатыми глазами краб, которого Истина Плоскодонка дала ей прошлой ночью. Казалось, это было очень давно.

— Я вот думаю, — сказал она, — что будет, если я не закрою крышку? Как быстро учатся крабы?

Она бросила анчоусов в котёл, что вызвало полное крабье одобрение. Покончив с этим делом, Гленда встала посреди кухни и задумалась, что бы ещё такое почистить. Чугун никогда не блестит, но все рабочие поверхности были уже отмыты и высушены. Тарелки сияли, хоть ешь с них. Если хочешь сделать что-то как следует, делай это сама. Джульетта почитала чистоту следующей добродетелью после благочестия, то есть чем-то, что встречается редко, крайне нерегулярно и с трудом поддаётся пониманию.

Что-то коснулось её лица. Гленда рассеянно отмахнулась и обнаружила, что держит в руке чёрное перо. Ах, да. Эти твари, что обитают среди труб. Кому-то следовало заняться ими. Гленда взяла самую длинную метлу и постучала ручкой по трубам под потолком.

— Кыш! Убирайтесь отсюда!

В темноте раздался шорох и тихое "Ак! Ак!"

- 'звините, мисс, — раздался голос от входа в кухню.

Гленда обернулась и уставилась прямо в бесформенное лицо… как бишь его? Ах, да.

— Доброе утро, мистер Цемент.

Она не могла не заметить коричневых потёков под носом тролля.

— Не могу сыскать мистера Трева, — объявил тролль.

— Всё утро его не видела, — ответила Гленда.

— Не могу сыскать мистера Трева, — повторил Цемент, уже погромче.

— Зачем он тебе? — спросила Гленда.

Насколько её было известно, свечной подвал в руководителе почти не нуждался. Достаточно велеть Цементу оплывать свечи, и он будет этим заниматься, пока свечи не кончатся.

— Мистеру Орехху плохо, — сказал Цемент. — Не могу сыскать мистера Трева.

— Отведи меня к мистеру Орехху немедленно! — крикнула Гленда.

Грубовато, конечно, называть кого-то «обитателем», но обитатели свечного подвала подходили под это определение тютелька в тютельку. Подвал был, фактически, их логовом. Если вы встречали их где-то в подземных лабиринтах университета, они стремительно убегали прочь, но в своём подвале они жили, спали и работали практически круглосуточно. Орехх лежал на старом матрасе, крепко обхватив себя руками. Гленда взглянула на него, повернулась к троллю и велела:

— Немедленно приведи сюда мистера Трева.

— Не могу сыскать мистера Трева, — снова повторил тролль.

— Продолжай искать! — Она опустилась на колени рядом с Ореххом. Его глаза закатились. — Мистер Орехх, ты меня слышишь?

Кажется, он очнулся.

— Вам надо уйти, — сказал он. — Это будет очень опасно. Дверь откроется.

— Что ещё за дверь? — спросила Гленда, стараясь, чтобы её голос звучал весело. Она посмотрела на других «обитателей», которые взирали на неё с тихим ужасом. — Эй, можете найти, чем его укрыть?

Простой вопрос заставил их в панике разбежаться.

— Я видел дверь, значит, она скоро опять откроется, — сказал Орехх.

— Лично я никакой двери не вижу, мистер Орехх, — заявила Гленда, озираясь.

Глаза Орехха широко распахнулись.

— Она у меня в голове.

Уединения в свечном подвале не существовало. Он представлял собой просто расширение коридора. Мимо всё время ходили люди.

— Я думаю, ты просто устал, мистер Орехх, — сказала Гленда. — Ты всё время работаешь и волнуешься обо всём, вот и заболел от этого. Тебе надо отдохнуть.

К её немалому удивлению, один из обитателей подвала вернулся и принёс простыню, которая даже сохранила гибкость в некоторых местах. Она укрыла Орехха, и как раз в этот момент прибыл Трев. Собственно, у него не было особого выбора, потому что Цемент тащил его, ухватив за воротник. Трев взглянул на Орехха, а потом на Гленду.

— Что с ним стряслось?

— Не знаю.

Она молча покрутила пальцем у виска, универсальный жест, означающий "с катушек съехал".

— Вам надо уйти. Здесь будет очень опасно, — стонал Орехх.

— Пожалуйста, скажи нам, что происходит, — взмолилась Гленда. — Пожалуйста, скажи мне.

— Не могу, — ответил Орехх. — Не могу произнести слова.

— Что это за слова? — спросил Трев.

— Слова, которые не желают произноситься. Очень сильные слова.

— Мы можем помочь? — настаивала Гленда.

— Тебя мутит? — допытывался Трев.

— Нет, мистер Трев. Сегодня утром желудочно-кишечный тракт исполнил свои функции вполне адекватно, — это было произнесено в привычной педантичной манере Орехха, но всё равно как-то странно.

— Может, в голове помутилось? — в отчаянии предположила Гленда.

— Да. В голове, — неожиданно согласился Орехх. — Тени. Двери. Не могу рассказать.